К вопросу о создании Природного парка. Исторический экскурс

Исторический экскурс.

Заказник «Журавлиная родина» был создан в 1979 году Дружиной по охране природы Биофака МГУ. Все остальные заказники и памятники природы вокруг него были организованы в следующие 10-12 лет всё той же Дружиной. Очень скоро стало ясно, что имеющиеся заказники не охватывают все места обитания редких видов, что есть луга, поля и болота, которые тоже надо бы сохранить, что заказники должны быть пространственно соединены и образовывать систему ООПТ.

В 1994 году у старших Дружинников появилась идея создания Подмосковного заповедника. Он должен был быть кластерным, то есть иметь несколько участков в разных местах Московской области. Участок Журавлиной родины должен был объединять уже имеющиеся заказники в одно целое. Проект не прошёл. Ведь заповедник – это Федеральный объект. Его земли будут принадлежать Федерации, а не субъекту. А земли в Московской области – золотые. Власти области земли не отдали.

Тогда в 1999 году у тех же старослужащих  Дружины появилась идея создания Природного парка областного подчинения. Но его не согласовал район. Руководство района не без основания посчитало, что Мособлэкология сделает себе из Природного парка вотчину для браконьерской охоты и разнузданного отдыха. При этом парк был спроектирован специальной проектной организацией за хорошие деньги и уже нами согласован фактически со всеми землепользователями.

И тогда старики придумали сделать Госучреждение «Талдомская администрация особо охраняемых природных территорий», то есть Дирекцию заказников. Основными задачами Дирекции должно было быть сохранение и поддержание территории и организация в итоге Природного парка. После чего администрация ООПТ должна была перевоплотиться в администрацию Природного парка. Что логично.

Тут грянуло форматирование отечественных природоохранных структур. Государственный Комитет по охране окружающей среды Московской области был упразднён. Его функции были переданы МПР. МПР нашу организацию к себе не взяло по ряду формальных признаков – территориальное деление было у них по округам, а не по областям.

Вот в этот самый момент администрация ООПТ осталась без государственного финансирования. То есть, как полноценное госучреждение с зарплатами, штатом, машиной и офисом администрация работала 2 года. При этом по нашим стопам, опираясь на наш опыт, стали образовываться Дирекции ООПТ в самых разных уголках нашей страны: в Красноярском крае, в Ленинградской области и т.д. Они до сих пор живы-здоровы. И слава Богу.

Прошло несколько лет, и образовалось областное подразделение МПР – Главное управление по Московской области. Оно нас тоже к себе не взяло. Им это сделать не позволял Устав.

Но зато примерно в эти же годы начала свою деятельность программа «Экология Подмосковья», по которой нам пошло финансирование сначала исключительно на биотехнические мероприятия, а последние годы только на экопросвещение. Это финансирование не предусматривало содержание штата охраны заказников или экскурсоводов, тем более нахлебника-директора и его зама, например, по охране или по экологизации сельского хозяйства. Зато мы могли сеять Поля для журавлей, проводить Дни птиц в школах, возить детей на экскурсии, печатать буклеты и значки, ставить аншлаги, делать экологические тропы. Но только в свободное от основной работы время – основной работы, где зарабатывались деньги на то, чтобы в выходной съездить посчитать журавлей и провести пару экскурсий. Или заняться другой повседневной работой, как это происходит в заповедниках или нацпарках: ремонтом техники, патрулированием, тушением палов, банальной колкой дров, наконец.

На научную работу нам иногда удавалось получить грант. По грантам же был создан Музей Журавля и издана книга о Журавлиной родине. Работать было интересно. Мы были к тому же существенно моложе. К сожалению, вечно так продолжаться не могло.

Тем временем в природоохранных бюрократических структурах произошли очередные подвижки. Было организовано Министерство экологии и природопользования Московской области. Несколько лет вновь созданное министерство бодалось с преждерождённым Гупром за права и обязанности. ООПТ сначала находились в ведении Гупра. И мы помогали ему вести Кадастр. Потом ООПТ со скандалом перешли областному министерству. Тогда мы стали робко проситься в областное министерство. Но нас не взяли. Типа нас нет. После проекта Wetlands Internatonal, в котором было задействовано и министерство и журавлиная родина, выяснилось, что мы всё таки есть.

В 2004 году нам сказали, что почти созрела идея создания Дирекций ООПТ: северной, южной, западной и восточной. И мы будем северной. И мы принялись ждать.

В 2008 году нам сообщили, что есть новая идея – создать у нас Природный парк. Назвали они его почему-то «Журавлиный край».  Хотя есть пришвинская Журавлиная родина, менять её на «край» более чем странно. Помимо Журавлиной родины планировалось ещё 2 парка. Прекрасно.

И вот наступил апрель 2011 года – должен быть объявлен тендер на проектирование Парков. Но что-то никак. Полевой сезон неумолимо проходил. В итоге техзадание писали полгода. Написали к концу августа и полностью драконовское. Хорошо. Мы согласны проектировать без денег, так как деньги платят только после выполнения работ, а в процессе выполнения работ жрать не надо, бензин не нужен, машины чинить незачем. Ходить по заказникам пешком с клюкой и питаться кореньями. Хорошо. Можем. С дичайшей отчётностью – каждый день командировки ты должен подтверждать фотографией с датой. А ЧТО на этой фотографии с датой – помойка, кусты, кладбище – не важно.

Намучившись с техзаданием и договорившись уже обо всём, в частности, что у нас будет организация-партнёр, которая сделает в электронном виде и в требуемой министерством самом дурном из существующих форматов геоинформационную систему на проектируемый парк, то есть план парка – все заповедные ядра, все места обитания редких видов, все ценные урочища, экологические тропы и экскурсионные маршруты, ну, и зонирование – в какой зоне что можно – что нельзя. Эту непростую картографическую работу должны были сделать коллеги из «Прозрачного мира». У них есть лицензия на картографические работы. У нас – нет. Мы ж этим не занимаемся, а лицензия и денег стоит и подтверждать её чем-то надо. Мы ж не геодезисты и не картографы, мы биологи.

И вот юротдел министерства, совершенно не задумываясь, составил окончательные формулировки техзадания так, что получилось, что и нашей партнёрской организации надо лицензию иметь и нам самим тоже всенепременно надо. И всё. Тендер мы выиграли, но госконтракт на проектирование парка с нами не заключили. Так как у нас нет лицензии. И только поэтому. И ещё на нас ругались, что мы невнимательно читали техзадание и всех подвели. Типа мы – идиоты. А они – святое негодование, бессребреники и патриоты. Ну, мы утёрлись.

Затем нам сказали – будем повторять конкурс на следующий год. Хорошо. Сидим – ждём. Вот тут и выяснилось 3 дня назад, что из планов финансирования работ по проектированию природных парков Журавлиная родина исчезла. Два других парка, к счастью, остались, им удалось заключить госконтракт в этом году.

Суть в чём. За оставшиеся 2 года мы спроектировать парк можем. Но нас этой возможности лишили. Так как якобы всё равно денег на дальнейшую организацию парка и содержание его штата охраны, просветителей и всего хозяйства нету. То есть наши запланированные 7,5 млн. никуда не делись, их никто не украл, не распилил, их просто перебросили на другие статьи расходов. Тоже, безусловно, нужные. Но к нам отношения не имеющие. (Правда нам выделяют 300 тысяч. На скашивание в заказнике бурьянов. Скосим.) Никто официально это не комментирует.

Итак – почему? И кто из замов министра Качан А.С. это сделал? Сама министр с поста нынче ушла – депутатом в облдуму. Министерство сейчас без министра. Никто ничего не знает. А для нас остаётся очень важным, чтобы в конечном итоге Парк был создан. Мы не можем вечно поддерживать, содержать и охранять Журавлиную родину. Мы банально стареем. Хотелось бы успеть всё доделать до пенсии. Тогда есть надежда, что территория сохранится. Придут молодые местные ребята, будут работать на своей земле. Кадры есть – рядом Дубненский университет, да и Дмитровский тоже. Там учат экологов и геоэкологов. А пока нет постоянной зарплаты, не может быть постоянного штата – жить-то на что? То есть нужна госструктура с госфинансированием. Если мы что-то ещё хотим.

Таким образом, мы нынче не столько лишены финансирования, которого у нас толком и не было, сколько лишены будущего. Это значительно хуже. И кто-то за это ответит. После праздников будем разбираться.

Эта запись защищена паролем. Введите пароль, чтобы посмотреть комментарии.